Москва – спортивная столица мира

Очередной чемпионат мира по хоккею решено провести в Москве! Весть эта с быстротой молнии облетела советскую общественность и, несомненно, обрадовала ее. Наконец-то наш зритель сможет увидеть самые сильные, самые прославленные команды земного шара. Увидеть не просто в товарищеских матчах, а в ожесточенной, увлекательной, волнующей борьбе за первенство.

В метро, в автобусах, в учреждениях, на заводах и фабриках шли горячие споры о возможных победителях. И, конечно, среди них непременно назывались имена заокеанских мастеров шайбы — спортсменов Канады и США.

Мы с интересом читали рассказы о напряженных тренировках канадцев и американцев, об их горячем желании вновь скрестить клюшки с лучшими командами Европы. И вдруг сообщение: они не приедут. Виновником этого стали, оказывается, государственный департамент США и министерство иностранных дел Канады. Два государства, любящие покричать о своей пресловутой преданности «свободе», наложили полицейский запрет на встречу спортсменов. И это отнюдь не единственный случай, когда империалисты и их приспешники, трусливые стратеги из НАТО, злобствующие реваншисты всех мастей мешают политику и спорт.

Спортсмены всего мира поднимают свой гневный решительный голос против этой вопиющей несправедливости. Встречи спортсменов служат великому делу сближения народов, укрепляют дружбу и взаимопонимание между ними. Кто против спортивных встреч народов, тот разоблачает себя в глазах общественности как враг мира, дружбы.

Конечно, было обидно, что не приедут сборные Канады и США. Радость, прелесть спорта состоит во встрече с сильными и опытными соперниками, в равной борьбе, в напряжении схваток. Но, конечно, ни жалкие потуги госдепартамента, ни рабское послушание его коллег из министерства Канады не могли омрачить или сорвать праздник хоккеистов земного шара. Он должен был состояться, и он состоялся, несмотря ни на что.

Упорно готовились к предстоящим состязаниям олимпийские чемпионы — советские хоккеисты. Мы отлично понимали, что удержать звание сложнее, чем завоевать его.

Вот почему на этот раз хоккеисты начали сезон как никогда рано. Уже в конце сентября на искусственном льду катка «Сокольники» был дан старт турниру с гандикапом на приз газеты «Советский спорт», который с тех пор стал традиционным и популярным состязанием наших мастеров. Среди нас, участников, он вызвал сразу же большой интерес. Особенно нравилось то, что «фору», т. е. количество данных вперед шайб, сильнейшая команда узнавала только после окончания состязаний. Это учило каждого из нас сражаться до последней минуты, с полной выкладкой всех физических и моральных сил. А подобное качество просто необходимо настоящему бойцу.

Все острей и острей становился в нашем большом хоккее вопрос замены старой гвардии молодым пополнением. Многие из ветеранов, те, что стояли у колыбели новой игры в нашей стране, первое поколение советских хоккеистов, уже один за другим выходили из строя. Но на смену им неудержимым потоком, радуя бурно расцветающими талантами, шла молодежь.

Это особенно стало ясно после поездки второй сборной нашей страны, по существу молодежной сборной, в Мекку европейского хоккея — Чехословакию. Шесть побед при блестящем соотношении забитых и пропущенных шайб — 52:12 — и всего одна нулевая ничья — такому результату юных можно было только позавидовать. Особенно хорошо проявила себя в те дни тройка нападающих, в составе которой были Вениамин Александров, Константин Локтев и Александр Черепанов. Теперь ее знает каждый школьник. Но тогда она только всходила на горизонте большого хоккея. Хорошо проявили себя в турне по Чехословакии также Владимир Гребенников, Виктор Пряжников, Юрий Копылов и другие.

«Победы советских хоккеистов на чемпионатах мира,— писал в те дни спортивный обозреватель газеты «Руде право»,— мы связывали неизменно с именами выдающихся хоккеистов, с целой плеядой талантов, променявших в свое время мяч на шайбу и бывших основоположниками фактически новой для советских людей игры. Теперь мы видим новое поколение мастеров, воспитанных на святом уважении к шайбе — только к шайбе и никакой другой игре. И мы видим, что это поколение уже заявляет о себе во весь голос, уже достаточно окрепло для того, чтобы беречь и умножать традиции прошлого».

Мы были согласны с этой оценкой и гордились тем, что наш спорт из года в год набирает силы, мужает и растет.

И, как бы подтверждая эту оценку, эту преемственность традиций, в январе 1957 года, когда к друзьям в Чехословакию выехала первая сборная страны, в ее состав целиком вошла тройка Александров — Локтев — Черепанов.

Еще в Москве эти ребята, мои товарищи по армейскому клубу, узнав о своем назначении, стали внимательно выпытывать, узнавать все, что можно, о предстоящих противниках. По их просьбе я и Евгений Бабич много рассказывали молодым о тактике чехов, об их выдающихся мастерах. Особенно интересовали наших нападающих, конечно, защитники.

— А что характерного в игре Вацлава Бубника?

— А правда ли, что Карел Гут не любит играть за воротами?

— А как проявил себя в последнем чемпионате Славомир Бартонь? — сыпался на нас град вопросов.

— Ну и любопытные же вы, ребята,— сказал им однажды кто-то из спортсменов, видя, как они ведут на меня и Бабича очередную «атаку».

Любопытные! Хорошее слово, хорошее качество. Трижды счастлив спортсмен, обладающий им. Игрок в хоккей должен изо дня в день воспитывать и развивать в себе это качество. Уметь наблюдать за игрой соперников, учиться у других, подмечать новые приемы и способы действия на поле — все это чрезвычайно интересно и важно, все это обогащает, дает новые силы.

Каждый хоккеист, например, просто обязан изучать, причем весьма тщательно, всех вратарей команд противника, с тем чтобы твердо уяснить себе их слабые и сильные стороны, их любимые и нелюбимые удары. Не жалейте труда для этого, посещайте все матчи на первенство, даже тогда, когда ваша команда не играет, пристально следите за игрой тех, кто завтра или послезавтра будет противостоять вам. Проявляйте любопытство в этом отношении, и чем больше, тем лучше. Вы увидите, что, выйдя на поле против игрока и защитника, против нападающего, хорошо знакомых своей манерой игры, вы станете значительно сильнее.

—Ну, а если встречаешься с командой впервые, если никогда ее не видел раньше? — могут спросить меня.

Конечно, тут дело сложнее. Но вы можете очень многое узнать даже только понаблюдав за вратарем соперника на разминке. Отдыхая на скамье, хоккеист тоже может при желании узнать многое о вратаре и о других игроках противника. Могу привести вам на этот счет очень поучительный пример.

Я уже писал в предыдущей главе, что одним из самых трудных состязаний в моей жизни была встреча с олимпийской сборной США в Кортина д'Ампеццо. Особенно хорошо играл тогда вратарь американской команды Уиллард Айкола, который впоследствии по праву был признан лучшим вратарем турнира. Мы засыпали его градом ударов, но все время шайба оказывалась то у него в руке, то перед его клюшкой.

— Просто волшебник какой-то,— шепнул мне Евгений Бабич, когда после очередной серии бесплодных атак мы, усталые, уступали место следующей тройке.

Я стал внимательно следить за Айколой. И через несколько минут имел о нем уже куда более подробные сведения, чем раньше. Во-первых, я установил, что вправо он перемещается гораздо быстрее, чем влево. Во-вторых, что он очень не любит верхних мячей, а нервничает, когда шайба идет не по льду. Наконец я понял, что основа его мастерства лежит в непрерывном контроле за шайбой. Потерять хоть на миг ее из поля зрения было для него равносильно потере глаз.

Все это позволило мне составить наиболее эффективный план действий. В один из моментов второго периода мы с Бабичем разыграли нашу любимую комбинацию с оставлением шайбы. Суть ее состояла в том, что один из нас, получив шайбу, стремительно двигался вперед и вдруг, словно нечаянно, оставлял шайбу для партнера, двигавшегося сзади. Так было и в тот раз. Евгений выполнил прием идеально быстро, точно и продолжал двигаться вперед так, будто шайба еще у него, заслоняя вратаря. В мгновение подскочив к шайбе, я произвел молниеносный бросок в верхний, левый от вратаря, угол ворот. Так был забит второй гол, по существу решивший исход нашего поединка.

На торжественном закрытии Игр, перед построением, Уиллард разыскал меня и, пожимая руку, сказал:

— Из всех голов, пропущенных мною на Играх, самый страшный был от вас. Страшный потому, что мне показалось, вы разгадали мои слабости. Я очень не люблю верхний левый угол. Он — как проклятие...

— Я знал это,— сказал я ему.— Я следил за вами все время и увидел, что даже у такого вратаря, как вы, есть свои слабости.

— О, тогда этот удар вдвойне ценен,— произнес Айкола. И добавил.— Да, когда знаешь наши вратарские слабости, становишься сильнее. Верно ведь?

Из этой истории можно сделать вывод: всегда следите за игроками, изучайте их, будьте по-спортивному любопытными...

... Итак, 1957 год был знаменателен интенсивной подготовкой к очередному чемпионату и значительным притоком в большой хоккей новых, свежих сил. Во второй сборной наше внимание уже тогда привлекли Якушев, Петухов, Чистов. Радовали свежей игрой команды Горького, Свердловска. А на первых всесоюзных юношеских соревнованиях мы впервые услышали о братьях Майоровых, о Юрзинове и других подрастающих талантах.

Неудержимо неслось вперед время. Приближался день открытия чемпионата мира, хозяевами которого на этот раз были мы. Хотелось все подготовить как можно лучше, встретить каждого гостя с распростертыми объятиями, с открытой душой.

В дни, предшествующие соревнованиям, все мы, москвичи, все советские люди, получили изумительный, я бы сказал, сказочный, подарок — Дворец спорта Центрального стадиона имени В. И. Ленина. Человеку свойственно забывать все плохое, забывать быстро. И сегодня, размещаясь на удобных трибунах изумительного Дворца, мы редко вспоминаем, как часами стояли на ярусах Восточной трибуны «Динамо», ежась от холода и леденящего ветра. Все теперь выглядит красивее, удобнее. С вводом Дворца в строй хоккей стал «теплее» и ближе. Не правда ли?

И наши гости, приезжавшие один за другим на чемпионат, с чувством удовлетворения отмечали это.

— Я могу от души поздравить советских спортсменов и болельщиков с этим прекрасным Дворцом,— сказал после первой тренировки наш большой друг Властимил Бубник.— Здесь есть все, о чем можно только мечтать.

А вот заявление Свеча Юханссона, знаменитого «Тумбы».

— Я уже слышал не раз,— сказал он,— что в вашей стране Коммунистическая партия и Советское правительство уделяют большое внимание физическому воспитанию народа. Теперь я убеждаюсь в этом своими глазами. И этот прелестный Дворец и весь стадион, в комплекс которого он органически вплетен, могут поспорить с любым спортивным сооружением мира. Поверьте мне, человеку, объездившему чуть ли не весь земной шар.

Мы гордились этой оценкой. Гордились и любовались своим Дворцом, как любуются дети игрушкой, о которой они давно мечтали и которую заботливые родители преподнесли им к большому празднику.

За неделю до открытия чемпионата начался съезд гостей. Одними из первых в советскую столицу прибыли посланцы далекой Японии. Нет, они еще не были искушенными бойцами. Но они тоже хотели играть, и мы дружелюбно принимали их.

Мне несколько дней пришлось провести среди японских хоккеистов. По их просьбе я помогал им освоиться с техникой и тактикой игры. Наши новые друзья попросили дать им возможность ознакомиться со спортивной жизнью столицы. Конечно, их просьба была удовлетворена. Они побывали на стадионе, в игровых залах, в легкоатлетическом манеже и бассейне Московского государственного университета, смотрели календарные матчи на первенство автозавода имени Лихачева, видели работу школы фигурного катания на коньках при стадионе Юных пионеров...

— Мы успели многое увидеть за эти дни,— заявил на пресс-конференции глава японской делегации.— Ваш город, ваша Москва, несомненно, является сегодня спортивной столицей мира. Нас нередко удивляли разительные успехи представителей вашей страны на мировых чемпионатах и олимпиадах. Теперь мы видим истоки этой победы, ее разгадку. Она в том, что у вас спорт — истинно всенародное достояние.

Накануне соревнований газета «Советский спорт» провела анкету между капитанами участвующих команд. Она спрашивала, как подготовились к борьбе сборные коллективы, какое событие в истории команды мы считаем самым примечательным и что думаем о будущем хоккея.

Сейчас уже трудно, конечно, вспомнить, что ответил каждый из капитанов. Но все они отмечали, что их сборные тренировались перед встречами в Москве очень напряженно и с интересом ждут начала борьбы. Все они желали, чтобы хоккей с шайбой завоевывал все большую популярность.

Как капитан сборной СССР, ответил на анкету и я. Я рассказал, что нынешний год характеризуется в нашей команде сменой поколений, назвал в качестве дебютантов тройку Локтев — Александров — Черепанов, дав ей, как она этого заслуживала, самую высокую оценку.

«Девять лет тому назад,— продолжал я писать в анкете,— мы мечтали научиться играть по-настоящему, мечтали окрепнуть в борьбе и стать равными среди лучших. Что ж, хорошие мечты сбываются. Сбылись и наши. Советский хоккей вышел на широкую дорогу и стал не менее знаменитым, чем чехословацкий и даже канадский.

А мы и сегодня мечтаем. О чем? О том, чтобы в будущем хоккей был еще более знаменательным, еще более захватывающим и красивым».

В этой анкете я позволил себе особо поговорить о силе. О значении силы в развитии нашей игры. Мы не хотим, писал я, чтобы хоккей потерял зрительную красоту. Пусть правильно поймут меня, я не против применения силы. Но вряд ли приятно, когда зрителям вместо творческой, высокотемповой, комбинационной игры преподносят неприкрытую потасовку, постоянное стремление игроков к столкновениям. Ведь это выхолащивает тактическое и техническое содержание хоккея.

В качестве положительного примера я приводил Николая Сологубова. Он часто искусно пользовался силовыми приемами. Но у него не было никогда и капли желания сделать противнику больно. Его единственная цель — отбор шайбы, начало контратаки. Действия такого хоккеиста выглядят всегда не только смелыми и мужественными, но и доставляют большое эстетическое наслаждение. Точно такую же игру показывали Свен Юханссон, Владимир Забродский и многие другие выдающиеся мастера европейского хоккея.

Отнюдь не только для воспоминаний вытащил я на свет уже желтеющую газету со старой анкетой. К сожалению, за последнее время некоторые наши игроки и даже команды в целом начали уж слишком откровенно копировать худшие стороны канадского хоккея — его известную прямолинейность и чрезмерное увлечение грубой силой. Я глубоко убежден, мы не должны, ни в коем случае не должны идти по этой дороге. Мы должны очень бережно хранить и умножать сугубо национальные традиции и черты в хоккее с шайбой. Что это за черты? Я отвечу на этот вопрос несколько позже.

...24 февраля 1957 года. Дворец спорта Центрального стадиона имени В. И. Ленина залит ослепительным светом. Трибуны заполнены до отказа. Празднично убраны ярусы, повсюду алеют флаги стран —участниц соревнований. А вот и сборные команды медленно, под звуки торжественного марша выкатываются на лед. Австрия, Германская Демократическая Республика, Польша, Финляндия, Чехословакия, Швеция, Япония... Семнадцать тысяч зрителей восторженно приветствуют рыцарей клюшки и шайбы, собравшихся сюда, чтобы в честной борьбе решить извечный спор: кто же сегодня сильнейший?

Задумывались ли вы когда-нибудь над вопросом: что влечет спортсменов друг к другу, что заставляет их не считаться с расстоянием, преодолевать многие тысячи километров по земле, воде и воздуху? Некоторые могут ответить: жажда победы и славы. Но разве, если рассуждать серьезно, могла рассчитывать на победу и славу команда Японии? Нет. Стремление лучше узнать друг друга, поучиться друг у друга, подружиться прежде всего ведет спортсменов в разные страны.

Но вернемся в переполненный зал Дворца спорта. Вот уже команды выстроились на центре ледяного поля. Юные москвичи преподносят каждому из участников маленькие букетики живых цветов. И председатель Федерации хоккея, обращаясь к спортсменам, говорит:

— Пусть каждый из вас примет эти скромные цветы как искренний привет москвичей и всего советского народа. Пусть напомнят они вам о весеннем солнце. И пусть ваш сугубо зимний чемпионат будет по-весеннему светлым и радостным.

Первая встреча у нас — с Японией. Конечно, спортсменам из страны Восходящего солнца еще трудно играть с олимпийским чемпионом. Но вызывают чувство восхищения их энтузиазм, их хорошая спортивная злость, их готовность, несмотря на все возрастающий счет, сражаться до последней минуты, до финального свистка.

Наши ребята, верные себе, играют в полную силу. Иначе мы не можем — это будет неуважением к противнику. Все устают. Но в перерыве Николай Пучков, Евгений Бабич, Константин Локтев и другие члены сборной шли в раздевалку к японским спортсменам. Через переводчика они объясняли им наиболее характерные ошибки, давали советы, как играть лучше.

— Спасибо, большое спасибо, русские друзья,— слышали мы в ответ, и это, пожалуй, было самой большой, самой радостной наградой.

Дружба, зародившаяся в ходе первого официального матча на первенство мира, росла и крепла с каждым днем. По просьбе японских хоккеистов мы провели с ними несколько совместных тренировок.

В один из последних дней чемпионата японская команда встретилась с национальной сборной Австрии, также имевшей до этого лишь поражения. Два аутсайдера. Встреча их вызвала необычайно большой интерес. Причем ни у кого, разумеется, не было сомнений, что победят австрийцы. На их стороне были гораздо больший опыт, лучшая техника, наконец, глубокие национальные традиции в развитии зимних видов спорта.

Но все пошло вопреки предсказаниям. На сверкающем льду московского Дворца спорта развернулась такая увлекательная, такая захватывающая, такая принципиальная борьба, что аж дух захватило.

— Думал, скучно будет, да вижу: скучать некогда,— сказал мой сосед по трибуне, наблюдая за ходом сражения и потирая от удовольствия руки.

Да, скучать некогда было. Матч получился интересным и острым. Об этом можно судить и по результату — 3:3! Участники «сражения» сами, видимо, получили от него большое удовольствие. Они крепко пожали друг другу руки. А тренер японцев заявил корреспонденту московского радио:

— Ради одной этой встречи стоило проделать столь долгий путь.

Так вот, оказывается, что еще влечет всех нас — жажда интересной борьбы, жажда спортивных сражений, в которых нужно проявить все свои способности, всю силу воли и мастерства, чтобы добыть победу.

Когда судья матча дал свисток, разрешающий участникам покинуть поле, японские спортсмены отправились не в раздевалку, а к трибуне, где сидели, наблюдая за ними, игроки советской команды. Они обняли нас и отдали на память клюшки, испещренные иероглифами. Переводчик перевел их значение: «На добрую память нашим русским учителям от благодарных учеников». Этот подарок я бережно сохраняю до сих пор.

Перед тем как перейти к описанию решающих встреч XXIII первенства мира, я должен отметить, что оно ознаменовалось крупным и до некоторой степени сенсационным успехом хоккеистов Финляндии. Их выступление на чемпионате 1955 года оказалось очень неудачным: последнее, девятое, место при семи поражениях. В олимпийском турнире финны не выступали. Не удивительно, что и накануне московских соревнований их шансы расценивались отнюдь не высоко.

Но уже в первый день чемпионата гости из страны Суоми показали, что не тратили времени зря. Они победили сильную команду Польши со счетом 5:3, в следующем туре повторили этот результат против команды ГДР. Одним словом, в тот раз команда Финляндии заняла общее четвертое место. В последующие годы она неизменно подтверждала этот свой успех. Мне хотелось бы сказать попутно, что игра финских хоккеистов мне всегда нравилась и что если они серьезно поработают над скоростью, то могут добиться значительно большего.

Итак, московский турнир имел чрезвычайно много локальных интересов, принципиальных, а поэтому интересных, волнующих встреч. И все же я не погрешу против истины, если скажу, что основное внимание было обращено к встречам трех общепризнанных фаворитов. Первыми из этой троицы турнирный жребий свел национальные сборные Чехословакии и Швеции.

Этот матч, свидетелем которого я был от начала до конца, запомнился навсегда. Запомнился мне своей хрестоматийной поучительностью, резким различием в решении тех задач, которые поставили перед собой команды в соревновании.

Интерес к этому состязанию был настолько велик, что его пришлось перенести из зала Дворца на Большую арену Центрального стадиона имени В. И. Ленина. Так, впервые ее вместительные трибуны заполнили поклонники зимних видов спорта. Несколько десятков тысяч москвичей пришли на состязание. Это было лучшим свидетельством того, каким все возрастающим успехом пользуется игра у советских людей.

Матч оправдал возлагавшиеся на него надежды. Уже счет по периодам —0:0; 1:0; 1:0 —говорит о том, какой напряженной и яростной была борьба на льду, как до последнего момента нельзя было определить ее исход.

Как же сложился поединок этих двух замечательных коллективов? В первом периоде мы почти не видели лидера шведской команды Свена Юханссона. Он, как и все его товарищи по команде, вел незаметную черновую работу, играя в необычной для себя роли подыгрывающего и часто оставаясь во второй линии.

— Сдает «Тумба», — сказал Алексей Гурышев, когда команды ушли на перерыв.

— Обожди хоронить его, — ответил ему Евгений Бабич

— Будь я на месте чехов, я бы ему не поверил.

Да, Евгений был прав. Такого хоккеиста, игрока экстракласса, надо всегда иметь в виду, всегда зорко стеречь. Чехи забыли об этом. Свен усыпил их бдительность. И им пришлось дорого заплатить за это.

Только прозвучала сирена, известившая о начале второго периода, как зрители и, разумеется, участники происходящего поединка увидели на льду преображенного Юханссона. Теперь это был именно тот самый неповторимый «Тумба», слава о ком пронеслась по многим странам мира. Демонстрируя отточенное индивидуальное мастерство, великолепное искусство владения клюшкой, он неудержимо рвался вперед. Он играл смело, предельно самоотверженно. Чехов явно обескуражило такое перевоплощение. Они стали подлаживать к нему своих сильнейших защитников, но это натаскивание скорее пораждало нервозность, нежели служило сдерживанию лучшего игрока Швеции.

Воодушевленные игрой своего лидера, шведские хоккеисты неустанно набирали скорость атак. Чехи ответили тем же. Порой трудно было уследить за тем, что делается на поле. И вот в этом вихре Свен Юханссон, овладев шайбой в средней зоне, сумел на предельной скорости обойти двух защитников и редким по красоте броском забросить первую, и по существу решающую, шайбу. Товарищи бросились к нему, выражая свое восхищение поднятыми вверх клюшками и похлопыванием по спине. Ничего не поделаешь, в хоккейной амуниции не очень-то пообнимаешься. А мы отбивали ладони, от души приветствуя то подлинное искусство игры, которое только что было продемонстрировано на поле.

Третий период, пожалуй, описать невозможно. Он был весь насыщен борьбой, острыми ситуациями, непрекращающимися бросками — всем, чем так богата и прекрасна эта игра. Это был поединок равных. И все-таки за пятьдесят секунд до финального свистка шведы провели еще одну шайбу, выиграв этот невиданный по напряжению матч —2:0.

— Да, повезло,— сказал кто-то у судейского стола. Непосвященному действительно могло показаться, что в этом состязании, в этом матче равных возможностей, победа пришла как случай, как удача. На самом деле — и мы это отчетливо видели — шведы переиграли своих соперников тактически, переиграли очень умно, избрав правильный, четкий план сражения. Именно в этом смысле матч и явился хрестоматийным. Он показал, как исключительно важно все предвидеть, все продумать.

Я позволю себе занять внимание читателя и привести график игры шведов. Первый период — посвящен целиком обороне, четкому сдерживанию неуклонно рвущегося вперед противника. Второй период — строго расчленен на этапы. Вначале, минут десять, шведы продолжают оборонительные действия, вызывая своих соперников на продолжение штурма, изматывая их. Затем следует взрыв, команда решительно устремляется вперед, проводя целую серию, я бы сказал, целую бурю, атак. Именно в этот момент растерявшиеся от неожиданности чехословацкие спортсмены и пропустили первую шайбу, ставшую для них роковой. Третий период — вначале, до смены ворот, шведы продолжают яростный натиск, не позволяя сопернику наладить планомерное наступление. Последние десять минут — северяне организуют стройную оборону на рубеже своей синей линия и периодически проводят контратаки, не позволяя чехам уделять все внимание наступлению.

Таким образом, сборная Швеции продемонстрировала в этом состязании удивительную тактическую гибкость, умение по нескольку раз в течение матча менять рисунок и характер ведения игры с учетом конкретно складывающейся на поле обстановки.

Чехословацкая сборная тоже показала себя в этом поединке, с самой лучшей стороны. Ее сильными сторонами были, как всегда, предельно скоростные действия в атаке, точность розыгрыша шайбы при любом темпе. Однако на этот раз мы увилели и ряд недостатков. О них нельзя не сказать, потому что многие команды допускали их и могут — но не должны! — допускать впредь. Что же это за недостатки? Во-первых, чрезмерное увлечение атакой в ущерб неприкосновенности собственных ворот, недолюбливание нападающими силового единоборства — и как следствие проигрыш сражений с защитой противника. И, наконец, отсутствие нужного спокойствия, что, в конце концов, погубило наших друзей в том матче и может погубить всегда любую, даже самую сильную, команду. Спокойствие и уверенность — неоценимое богатство спортсмена.

Перед игрой сборной СССР с Чехословакией у меня в результате полученной при столкновении в одном из состязаний травмы было предгангренозное состояние ноги. Врачи объявили безапелляционный свой приговор: играть нельзя! Из-за травмы не смог продолжать игры Евгений Бабич. Таким образом, по существу целая тройка была «вынута» из команды перед двумя решающими матчами.

И все-таки в душе мы все надеялись на успех. Надеялись, что молодежь сумеет с честью выдержать выпавшие на ее долю испытания.

Однако не все получается так, как думается. Уже встреча со сборной Чехословакии показала это. Нам, сидевшим на скамье для запасных, пришлось изрядно поволноваться. Первый период не дал результата, хотя молодежная тройка Александров — Локтев — Черепанов имела хорошие возможности открыть счет. Подвела, как это часто бывает, нервозность, спешка.

Обе команды атаковали очень остро и демонстрировали красивый, содержательный хоккей. Счет открыли наши гости. Прекрасно выполненная комбинация Грабовский — Пантучек завершилась взятием ворот. А через несколько минут судьи удаляют одного из наших игроков. На поле четыре советских хоккеиста против пяти чехов. Создалось угрожающее положение. Вторая шайба в таком состоянии нервов могла оказаться решающей.

Тут-то и выручил товарищей ветеран сборной заслуженный мастер спорта Николай Сологубов. Перехватив шайбу в своей зоне, он героически — иначе это не назовешь — пошел вперед, на большой скорости обошел нескольких игроков, не потеряв шайбы, прошел через всю площадку, с олимпийским спокойствием выманил на себя вратаря и сквитал счет. Другого такого примера из своей богатой хоккейной практики я не помню!

Когда счет 1:1, а впереди всего один период и матч решает судьбу чемпионата или, во всяком случае, в значительной степени влияет на нее, можно не сомневаться, что третий период будет очень острым. Так оно, конечно, и вышло. Обе команды играли превосходно, но повели опять чехи. На этот раз шайбу в наши ворота провел нападающий Зденек Покорный. После этого соперники ушли в оборону, и нашим ребятам досталась нелегкая задача — отыгрываться. В такие минуты кажется, что время идет вдвое быстрее. Его оставалось совсем немного, когда Хлыстов сумел обойти, двух защитников, точно выдать шайбу Алексею Гурышеву, и тот своим коронным, огромной силы ударом-щелчком послал ее в. ворота. 2:2. Так и закончился этот напряженнейший поединок.

Теперь все зависело от встречи Швеция — СССР. Она состоялась в мягкий, спокойный вечер 4 марта. Не только Южная, но Западная и Восточная трибуны Большой спортивной арены были заполнены зрителями. Еще бы, ведь встречались сильнейшие команды континента, встречались в споре за звание чемпиона мира и Европы. К великому сожалению, наша сборная провела это ответственнейшее состязание явно ниже своих возможностей. Даже учитывая, что это был год смены поколений. Даже учитывая, что выбыла из боя одна из троек.

Мы могли и должны были сыграть лучше. Могли — об этом красноречиво говорит сам ход матча, развитие событий в нем, его внутренняя логика.

Известно, что команды вступали в бой не в одинаковых условиях. Шведских спортсменов, имевших на своем счету только победы, вполне устраивала ничья. Нам для достижения первого места нужна была победа, и только победа.

Может быть, сознание трудности этой задачи и предопределило начало состязания. Наша команда повела борьбу в явно не свойственной ей манере. Неизвестно, откуда появились робость, неуверенность, удивительная медлительность при розыгрыше шайбы. Шведы, разумеется, не замедлили воспользоваться такой любезностью. В самом деле, когда тебя не атакуют, остается один «выход» — атаковать самому. Так и поступили наши соперники. Дважды их нападающие произвели удачные броски. Две шайбы были в наших воротах. Закончился первый период.

В раздевалке — тягостное молчание. Аркадий Иванович Чернышев спокойным, размеренным голосом объясняет ребятам ошибки, требует:

— Нужно играть быстрее, во много раз быстрее. Нужно, наконец, сбросить с себя оцепенение.

Но непонятная скованная игра продолжается. Только исключительно мужественные, самоотверженные действия защиты спасают нашу команду от новых неприятностей. На 12-й минуте шайба, брошенная шведскими нападающими, трижды подряд попадает в штангу. Трижды замирает — и облегченно вздыхает стадион.

Когда-то я читал, что некоторые виды болезней лечат сильными электрическими зарядами. Может быть, именно эти три шайбы, одна за другой ударившиеся о стойку наших ворот, и явились пробуждающим электрическим ударом. Потому что буквально через мгновенье мы увидели, что на поле произошло чудо.

Начала на этот раз молодежная тройка. Александров, Локтев и Черепанов, вышедшие на лед, вдруг рванулись вперед с такой скоростью, с такой неожиданной яростью, что явно озадачили противников. Одна волна атаки, другая, третья... Вот Черепанов стремительно входит в зону, обыгрывает одного из защитников, передает шайбу Александрову, и тот с лёту забивает красивейший гол. 1:2!

Этот успех, успех, пришедший в результате изящной, стремительной, безукоризненно исполненной комбинации, зажег искру вдохновения в сердцах моих товарищей. И то, что последовало в заключительные семь минут второго периода, можно с полным основанием назвать чудесным игровым этюдом. На поле взметнулся настоящий вихрь атак. Шведы растерялись. Наш темп им оказался явно не под силу. Чем яростнее натиск советских хоккеистов, тем все беспорядочнее, все неорганизованнее отбиваются они. «Только бы удержать счет, только бы устоять» — эта мысль сквозит теперь в каждом их действии, в каждом поступке на поле. Но устоять не удается. На 17-й минуте вышедший вперед Иван Трегубов редким по красоте и силе броском издалека сравнивает счет. Еще через две минуты Николай Хлыстов в острейшей схватке у ворот проталкивает шайбу мимо шведского вратаря. 3:2! Трибуны гудят как разбуженный улей, пятьдесят тысяч голосов, сливаясь в один, требуют:

— Еще шайбу! Еще шайбу!

Секундная стрелка начинает свой последний оборот во втором периоде. Остается всего пятьдесят секунд игры. И тут повторил свой подвиг Николай Сологубов. Он вновь замечательно прошел вдоль всего поля и четко забил четвертый гол. Красный свет над воротами шведов вспыхнул за пять секунд до перерыва.

Ликованию не было границ ни на трибунах, ни в раздевалке нашей сборной. Никто не сомневался в том, что игра уже сделана, что противник морально и физически подавлен. И если три удара в нашу штангу при счете 0:2 явились, выражаясь языком медиков, сильновозбуждающим средством для нашей команды, то волна радостных возгласов, преждевременных восторгов, никому не нужных обменов сладостными воспоминаниями о прошедшем периоде усыпила наших ребят.

Среди многих тысяч людей, находящихся на стадионе в период ответственных матчей, есть группа, которая не имеет права думать об окончательном итоге состязания до тех пор, пока оно не кончено. Пусть счет неизмеримо высок, пусть он в вашу пользу — твердите себе об одном: надо продолжать играть, играть с полным напряжением сил, играть и забивать еще. Пусть вы проигрываете, пусть в сетке побывало уже несколько голов — твердите себе об одном: надо продолжать играть, еще ничего не потеряно! В этом — азбука спорта, в этом — одно из его философских начал. Увы, в тот раз об этом забыли даже такие опытные мастера, как игроки сборной страны.

Когда начался третий период, я внимательно следил за шведскими хоккеистами. Их действия отличала огромная настороженность. Они явно ожидали нового штурма, они подготовились к обороне, к удержанию счета, чтобы не проиграть еще крупней. Но, увы, штурма не последовало. Наша команда вновь резко сбавила темп и потеряла инициативу. Шведы изредка, но остро контратакуют. Счет становится 4:3, а затем и 4:4. Драгоценное

преимущество, добытое дорогой ценой, растаяло. Последние минуты шведы умышленно тянут время, дважды судьи делают им предупреждение.

За две минуты до конца наши тренеры идут ва-банк. Они заменяют вратаря шестым полевым игроком. Но к этому команда еще не была тогда готова. Игроки не идут вперед, а все время оглядываются на пустые ворота. К тому же для нас далеко не безразличен исход встречи: в случае проигрыша сборной СССР серебряные медали получат спортсмены Чехословакии. И Николай Пучков вновь возвращается на свое место.

Вот и финальный свисток Шведы не скрывают своего восторга. Они в порыве нахлынувшей радости ломают клюшки, целуют друг друга, подбрасывают в воздух своего капитана и несомненного лидера Свена Юханссона. А наши ребята стоят опустив головы и ждут, когда схлынет эта первая волна ликования, чтобы можно было подойти и поздравить с заслуженной победой своих соперников по матчу, своих больших друзей по спорту.

Потом была церемония награждения, и я вместе со всей командой стоял в торжественном строю, получая серебряную медаль за второе место на чемпионате мира.

Я стоял, и непонятная тоска сдавливала сердце. Может быть, оно, сердце, уже знало, что это последняя страница моей биографии в большом спорте.