Виктор Кузькин - Мистер защитник

Почетный капитан

Есть в хоккее категория людей, о которых рассказано и написано уже столько, что не перечитать, а они все дают и дают поводы писать о себе снова. А есть другие. Жизнь и карьера которых достойны книг, а не просто двух страниц текста в серии о членах Зала славы международной федерации хоккея. Один из таких хоккеистов защитник ЦСКА и сборной СССР Виктор Кузькин.

Родился Виктор Кузькин 6 июля 1940 года в Москве. Отец – фронтовик, погиб в первые месяцы войны. Мать работала санитаркой в Боткинской больнице.

Заниматься спортом маленький Виктор начал уже в детстве, причем, изначально, вовсе не хоккей был в приоритете. Футбол, волейбол, бокс! Удивительно, но значительную роль в окончательном выборе Кузькина сыграло место работы его матери. Футбольную площадку, расположенную за госпиталем, Виктор и другие мальчишки из этого района столицы зимой заливали, превращая в каток. И все свободное время гоняли на этом катке тряпичный мяч или консервную банку. Играли в "русский хоккей" — "канадский" до нашей страны в то время еще не дошел.

Как известно, школа советского хоккея с шайбой многое взяла из русского хоккея. Ветераны охотно об этом рассуждают: мол, отменные скоростные навыки наших игроков и поразительно мягкое катание именно оттуда взяли начало. Карьера Виктора Кузькина, пожалуй, является одним из наглядных доказательств этого утверждения.

Определившись с хоккеем, как с основным видом спорта, Кузькин окунулся в него, как говориться, с головой, а стадион "Юных пионеров", давший впоследствии путевку в жизнь множеству советских чемпионов, навсегда стал родным и для Виктора Кузькина. "Парень с Боткинской" вместе с товарищами пришел туда, чтобы было за кем тянуться. В те годы там занимались Якушев, Черничкин, Макаров, Спиркин. И Кузькин, игравший исключительно в нападении, старался у них учиться, брал с них пример. Все детство Кузькин старался тянуться за ними. Виктор Якушев был универсальным спортсменом. Он прекрасно играл в футбол, баскетбол, волейбол, в ручной мяч. И если его компания шла записываться в секцию бокса или борьбы – ребята помоложе шли за ними. Но помимо спортивных секций, юный Виктор участвовал в самодеятельности, играл в драмкружке, с которым выезжали в другие города. У них даже сформировался свой оркестр. Якушев и Спиркин играли на трубе, были солистами. Кузькин же играл на альте. Многого уметь не надо было, всего-то – знать пару нот и не ошибаться в исполнении.

В школу ЦСКА Кузькина буквально "затащил" закадычный товарищ Олег Паринчук — уговорил посещать школу "армейцев" вместе. Там Виктор попал в группу к тренерам Борису Афанасьеву и Александру Виноградову. Именно эти наставники приучили будущего великого защитника к долгим тренировкам, к изнурительной черновой работе. Они же и впервые перевели щуплого, худощавого паренька из атаки в линию обороны. Странно, но несмотря на скромные габариты, Кузькину гораздо лучше удавалось не пускать противника к своим воротам, чем самому бежать к чужим.

Тренер главной "армейской" команды Анатолий Тарасов не сразу разглядел в Кузькине то, что хотел видеть в своих защитниках. "Ножки у него тоненькие, силовой игры не выдержит" говорил Тарасов. И тогда Виктор попросился в СКА Калинин, но Б.П.Кулагин, работавший помощником Тарасова ему сказал: «Сиди, через год придет твое время». Мыслей о том, чтобы бросить хоккей у Виктора даже не возникало. Как он сам впоследствии признался: «Я просто очень любил хоккей и никогда не ставил себе высоких целей. Как бы тяжело не было, я уже чувствовал, что нужно играть, и что я, так или иначе, стану хоккеистом». Однажды, после одного из матчей, к Кузькину подошел Николай Семенович Эпштейн и пригласил в Химик на тренировку. Кузькин пришел в назначенное время, но выяснилось, что команда закончила тренировку раньше и уже покинула каток. Так, волею судьбы, Виктор Кузькин не оказался в Химике. Не известно, как бы дальше сложилась его карьера. Одно дело играть в ЦСКА и сборной у Тарасова, и совершенно другое – у Эпштейна. Виктор Кузькин играл в ЦСКА с 1958 по 1976 год.

Игрок первой пары обороны выступал достаточно долго, в первую очередь, благодаря своей надежной игре. Но помимо этого, сохранить место в составе очень помогало еще одно качество, даже когда возраст перевалил за критическую отметку. Он никогда не спорил с Тарасовым. Первый сезон в армейском коллективе он начинал нападающим в тройке с Каменевым и Галяминым. Но чуть позже, Тарасов рассмотрел в нем игрока обороны и окончательно перевел на эту позицию. Впечатлений от первого года в главной команде страны у Кузькина была масса. От одного взгляда Тарасова дрожали колени, да и вокруг целое созвездие имен: Сологубов, Трегубов, Сидоренков, Уколов, Брежнев…В компании таких титанов было просто невозможно не раскрыть свой потенциал.

«Первый год в команде я просто молчал. Боялся открыть рот, находясь в таком созвездии. Хотя отношение к молодым игрокам, в том числе и ко мне, было очень хорошее, дружеское».

Силовой борьбы наш герой не чурался. Хотя и недолюбливал ее, причем не только в ранние годы, но и уже будучи зрелым мастером.

Говорил:

"Грубость в хоккее всегда идет от недостатка умения".

Неизменно подкрепляя этот тезис действиями уже с самого начала карьеры, Виктор Кузькин в итоге заставил Тарасова изменить свое мнение о нем. Хорошим знаком в команде ЦСКА было получить прозвище от главного тренера. Этим Тарасов показывал свое расположение к хоккеисту, указывая на то, что игрок стал в коллективе своим. Вскоре за Кузькиным закрепилось прозвище «Акуленок».

Не обладая пробивной мощью, к примеру, Рагулина, Кузькин играл азартно и смело, однако при этом всегда предельно аккуратно, не рискуя, не совершая лишних движений. Соперников останавливал быстро и жестко, но корректно. Повзрослев, свое неприятие игровой грубости Виктор старался прививать и партнерам, следующему поколению.

Одноклубники Кузькина уважали, доверяли ему, не раз единогласно выбирали капитаном как ЦСКА, так и сборной страны. На протяжении 13 сезонов Виктор становился со своим клубом чемпионом Советского союза. Невероятных высот он добился и в составе национальной команды, были покорены олимпийские Инсбрук, Гренобль и Саппоро; восемь раз (семь из них подряд) Кузькин выигрывал чемпионаты мира. Самым запоминающимся в карьере Кузькина был чемпионат мира в Швеции в 1963 году. Со сборной командой на турнир поехал 39-летний Николай Сологубов. Кузькин сыграл с ним в паре одну игру, а потом стал выступать в паре с В.Давыдовым. До этого сборная СССР долго не побеждала на международной арене, а именно с этого чемпионата началась ее эра.

Случилось нашему герою принять участие и в эпохальной Суперсерии 1972 года, когда нашим лучшим хоккеистам противостояли лучшие хоккеисты из НХЛ. Кузькин вспоминал, что новость о проведении Суперсерии не стала для наших игроков сюрпризом, ведь подготовка к ней шла с 1968 года. Считал, что большая заслуга в том, что эта серия состоялась, принадлежит Тарасову. По словам Виктора Григорьевича, Тарасов много делал для ее организации.

«Спорт не любит сослагательного наклонения, но мое мнение таково: если бы тренерами были Чернышев и Тарасов, мы бы Канаду обыграли. Ничего плохого не хочу сказать про В.М.Боброва – он хороший тренер. Нельзя также умалять достоинств Кулагина. Но смена тренера всегда сказывается на коллективе. Меняются тренировки, обстановка в команде, режим. К тому же, нельзя было выводить из состава Виталика Давыдова, а также отцеплять Фирсова. Я не знаю точно, что у них за отношения были с Бобровым, тот говорил, что Фирсов перед Суперсерией был болен, но, поверьте мне, он был абсолютно здоров. Ни он, ни Давыдов не могли растерять форму, потому, что эти люди были настоящими профессионалами».

Карьеру хоккеиста Виктор Кузькин закончил проведя за ЦСКА более 500 матчей в 18 сезонах и поиграв при четырех (!) старших тренерах: Тарасове, Виноградове, Кулагине и Локтеве. Константин Локтев и позвал едва успевшего повесить коньки на гвоздь Кузькина к себе помощником. Титулованный защитник согласился, не раздумывая. Через два года Локтева на тренерском мостике сменил Виктор Тихонов. Весной 1977 года ЦСКА в очередной раз добывает титул лучшей команды страны и уже на следующий день запланирован праздничный банкет по случаю чемпионства команды. Но вдруг в клубе раздался звонок: «В 10:00 всем прибыть в военной форме». На внеочередном собрании, вместе с главным тренером ЦСКА Константином Локтевым присутствовали и его помощники – Юрий Моисеев и Виктор Кузькин. На территорию базы въехала машина, из которой вышло руководство армейского клуба и Виктор Тихонов. Начал собрание председатель спорткомитета Шажков: «Поскольку тренером сборной команды страны назначен В.Тихонов, а костяк сборной составляют игроки ЦСКА, главным тренером клуба назначается Тихонов Виктор Васильевич. Константин Борисович, Вам будет предложена работа за границей. Кузькин поднял руку: «А мне что делать?» - «Сидите!»

«Состояние у Локтева было тяжелое. Когда команда провалила чемпионат и тренеров снимают с работы в клубе – это нормально. Но когда команда – чемпион, а тебя при этом снимают, удар выдержать очень сложно. Игроки (особенно - первая тройка) начали выступать: мы, мол, играть не будем! Я говорю: да куда вы денетесь, все равно придется! Думаю, что мои слова подействовали. Ребята на банкете «приняли» хорошо, и пришлось немножко их урезонивать. Мое же мнение таково: полагаю, что если бы Локтев остался у руля команды, то с ним ЦСКА мог таких высот и не достичь. Он по своему характеру был очень мягким. Очень грамотным, но очень добрым. Дисциплина при нем была в ЦСКА уже совсем не такой, как при Тарасове. Так что, считаю это решение правильным». – вспоминал Виктор Кузькин.

В 1988 году Кузькин получил интересное предложение: поработать тренером-консультантом в одной из команд чемпионата Японии. Хоккей в стране восходящего солнца только-только начинал развиваться, и опыт советского игрока оказался бы незаменим как на тренерском поприще, так и во многих других вопросах, вплоть до бытовых мелочей. Вернувшись в 1991 году на родину, Кузькин вновь стал работать под руководством Тихонова и продержался в стане "армейцев" вплоть до 1999 года, когда в команде стало совсем уж туго с финансами.

«В 1991 году уезжали последние игроки. Малахов, Константинов… Уходили практически просто так. А ведь были офицерами Советской Армии. Помнится, я спрашивал разрешение главного тренера, потом писал рапорт на его имя, тот, в свою очередь – начальнику отдела, он – начальнику клуба, начальник – председателю спорткомитета… А тут – Тихонов еще не в курсе, а игрок уже играет за границей. О последующих годах даже не хочу рассказывать. Это годы, вычеркнутые из жизни. Мы не играли, не работали, а мучились. Набирали игроков фактически по объявлению. Им бы на первенство двора играть, а они в суперлиге. Я думаю, что обо всех этих дрязгах должны рассказать Тихонов и Гущин. Во всех подробностях, чтобы не осталось темных пятен. В Ледовом дворце было не до тренировок. Нам гасили свет во время занятий, ставили ОМОН, мы тоже в долгу не оставались и действовали такими же методами. Очень много неприятных моментов было. Не дай Бог такое когда-либо повторится». В самарском ЦСК ВВС оказалось не лучше, и, отметив 60-летний юбилей, Кузькин окончательно оставил тренерскую работу. «Главным тренером я так и не стал. В школу тренеров по окончании карьеры не пошел, а потом уже не было времени. Звали меня главным в питерский СКА - отказался. Не хватало мне знаний на то, чтобы быть главным. Да и по характеру я не жесткий. Был, считаю, неплохим помощником, но занимать чье-то место никогда не стремился».

В 2000 году по инициативе Виктора Кузькина был создан Фонд поддержки и развития любительского хоккея, выступающий организатором различных соревнований для любительских, ветеранских и детских команд. Сам Кузькин, будучи уже в почтенном возрасте, хоккей обожал все еще абсолютно по-юношески, и в играх за сборную ветеранов СССР носился без всякой устали, будто молодой. Богатырское здоровье позволяло. Память о таких личностях, как он, не стирается никогда. Слишком сильный образ. Гордость отечественного хоккея. Человек с большой буквы.