Александр Комаров о себе и о войне

Александр Комаров

77 лет прошло с тех пор, как отгремели бои. Один за одним уходят в вечность ветераны, но герои Великой Отечественной, как и их подвиги, навечно остаются в памяти благодарных потомков! Кто-то, отправлялся на фронт совершенно юным, а кто-то уже не молодым, но у каждого из них свой характер и своя судьба. Всех их объединила безграничная любовь к своей Родине и готовность в любой тяжелый для страны момент пожертвовать собой ради ее блага!

Я воевал на Дальнем Востоке в то самое время, когда ждали нападения от японской армии. Пробыл там аж до самого 1945 года. Ситуация была очень непростая. Если бы наши войска оставили Сталинград, то нам досталось бы по полной. Помню, был случай, когда несколько наших самоходных орудий направились упреждать японскую атаку. Ушли и пропали. Уже вечер, темнеет, а их все нет. Темень, страх, жуткая атмосфера. Приняли решение отправить меня на разведку. Вот и пришлось продираться через болотистую местность в полной темноте. Но нашел! Получилось так, что одна самоходка села на дно и не смогла выбраться.

Другая попала под вражеский обстрел, третья приняла бой на себя, а четвертой нет. Пришлось под пулями ползти и ее искать. Японцы окопались очень хорошо. У них был ров с водой, а за ним очень плотно замаскированные ходы сообщения. Четвертая установка так и погибла, много там наших полегло. Ползу назад, а самого трясет. Пробрался к своим и сходу стакан водки залпом выпил. Мне даже сейчас это страшно вспоминать! А впервые осознал, что война настоящая только когда добровольцем отправился на трудовой фронт.

Сологубов, Тарасов и Комаров

Немца первого тогда увидел и на всю жизнь его запомнил. Здоровенный парень был. Его с парашютом сбросили и охраняли двумя обученными овчарками. А после, чего только не насмотрелся. Помню, как уже на Дальнем Востоке мы ехали по дороге, которая была усыпана трупами мертвых японских солдат. Так мы прямо по этим трупам на противотанковых пушках передвигались. Был у меня приятель, который вообще чудом выжил. До сих пор считаю этот случай провиденьем Божьим.

После ранения оказался он в госпитале, ночью проснулся от какого-то шороха. Смотрит, а это японские разведчики прокрались и режут штыками спящих. Незаметно сполз между носилками и стеной, затих и только этим спасся. Несмотря на то, что во время войны и цингой переболел, и дизентерией, и дистрофией, от спорта все равно никуда. Занимался гимнастикой каждый день, был спортивный парень.

И как человека спортивного меня откомандировали телохранителем в штаб дивизии. Кстати, там мы с приятелем придумали «вальс с винтовками». Всех тогда поразили. Особенно доволен был командующий на смотре. Даже по 500 рублей премии нам выписал. После войны я начал в футбол играть, а в русском хоккее был просто король! Из-за этого меня личным приказом маршала Малиновского оставили в Хабаровске.

Тренировал нас человек с фамилией Пучков. Он в моей жизни сыграл выдающуюся роль – меня вместе с Колей Сологубовым Тарасову порекомендовал, в ЦДКА. Коля ведь тоже войну прошел, ранения были серьезные. Но спорт любил так, что, когда в госпитале врачи хотели ампутировать ему ногу, в полубредовом состоянии он категорически запретил им это делать. Мечтал в спорт после войны вернуться. И стал впоследствии одним из лучших в хоккее.

Сильный был парень, война его закалила и дисциплинировала! Помню, отправил нас Тарасов на базу ЦДКА, что на Воробьевых горах. Я расслабился, иду, покуриваю папиросу, а навстречу Сологубов. Как увидел меня курящим, аж побледнел: «Выброси папиросу немедленно! Не дай Бог, Тарасов увидит. Он же и разговаривать не станет – сразу на гауптвахту!».

К слову сказать, на тарасовской гауптвахте половина команды побывало, да только комендант был болельщик заядлый. Он нас втихую от Тарасова по домам распускал. После гауптвахты однажды встретился с Тарасовым. Надел военную форму, подхожу к нему с докладом: «Товарищ майор, лейтенант Комаров с гауптвахты прибыл. Происшествий нет!» - «Вольно...». Улыбнулся, протянул руку: «Саша, это надо...» Обида моя тут же прошла.