Кубок Канады 1987. Канада в шаге от пропасти

Хоккейные соревнования на канадском льду всегда отличались высочайшим качеством, но Кубок Канады 1987 года до сих пор в Канаде и в нашей стране вспоминается, как эпохальное сражение двух хоккейных супердержав. Не в обиду будет сказано почитателям первой серии матчей между профессионалами из НХЛ и советскими хоккеистами в 1972 году, именно Кубок Канады – 87 завоевал сердца любителей хоккея во всем мире. Украшением этого турнира стали три финальных матча, по своей драматургии, ничуть не уступающие самому зрелищному боевику-триллеру с элементами детективного жанра.

Без преувеличения можно утверждать, что ни один из очевидцев этой хоккейной трилогии никогда не сможет вычеркнуть из памяти увиденного. Наверняка были люди, которые искренне полагали, что вряд ли в мировом хоккее произойдет что-то подобное Суперсерии-72, но время показало - три матча сентября 1987 года все же стали лучшими в истории хоккея двадцатого века. Эта борьба была замешана на страсти, мастерстве, жажде победы и настоящем «экстриме».

Отец-основатель этого турнира Алан Иглсон прекрасно понимал, что два матча способны принести гораздо больше денег, чем один и начиная с розыгрыша Кубка Канады в 1984 году вновь выдвинул формулу определения победителя в серии до двух побед. Естественно – никаких ничьих и подсчетов заброшенных шайб. Все должно было быть, как в розыгрыше Кубка Стэнли и никак иначе. Кстати, этому формату чрезвычайно обрадовался тренер сборной СССР Виктор Тихонов.

Он полагал, что формула «два из трех» более объективна для определения победителя. Еще в 1981 году, после победы над канадцами со счетом 8:1, вероятно, в большей степени из гуманных соображений, Тихонов сказал, что это была победа всего лишь в одном матче, и этот разгромный счет не отражает реальных соотношений сил сборных команд. Приучены мы были к тому, чтобы не «пинать мертвого льва», но вряд ли нашему наставнику стоило рассчитывать на ответный жест «доброй воли» со стороны родоначальников хоккея. «Это война», - рассуждали канадцы. А на войне, как известно, для достижения цели все средства хороши.

Понервничать канадской публике пришлось уже во время первого «выставочного» матча между сборными Канады и СССР, проходившего в Гамильтоне. Эту встречу советские хоккеисты выиграли со счетом 9:4. На трибуне нервно раскачивался в кресле Фил Эспозито, вытирая платком вспотевшие от напряжения ладони. «Я нервничал, наблюдая за игрой, которая не имела никакого спортивного значения», - сказал Эспозито. «Но разве можно играть против советских хоккеистов без эмоций»?

Канадская пресса была не на шутку взбудоражена, и Иглсон понимал, что необходим реванш. Канадцы его добыли во втором поединке, который проходил на будущей олимпийской арене в Калгари. Профессионалы победили со счетом 5:2. Уже по тому, как провели свои «тренировочные» игры остальные участники турнира, всем стало понятно, что все идет к финалу Канада-СССР. Это было как раз то самое, о чем мечтали болельщики по обе стороны океана.

И вот первый финал. Монреальский «Форум» забит до отказа, знаменитый на всю Канаду орган выдает мелодии, заводит публику, которая не замолкает ни на секунду и требует от своих кумиров убедительной победы. За время предварительного отрезка тренеры успели проработать все имеющиеся варианты, и обзавестись игровыми заготовками. Все расчеты Майка Кинэна строились исключительно на ведущей роли «звезд» его команды. Именно на них он делал ставку, потому что, работая с суперзвездами Кинэн предпочитал прежде всего оградить их от своего же собственного диктата.

«У нас тогда была очень сильная команда. Его работа заключалась в том, чтобы калитку игрокам открывать», - вспоминал впоследствии Тео Флери, смотревший все матчи Кубка Канады в 1987 году. «И на ком он будет применять свои психологические приемы? На Гретцки? Уэйн бы рассмеялся и послал бы его на х**. Кинэн никогда не трогал «звезд». Он как правило выбирал себе жертву из игрока третьего-четвертого звена и устраивал ему показательную порку». Ему очень не терпелось «ответить» Тихонову и создать свою «суперпятерку».

Для этого он собрал в одном игровом сочетании Марио Лемье, Марка Мессье и Уэйна Гретцки, добавив к ним защитников Рэя Бурка и Пола Коффи. Отныне Гретцки не располагался на своей «коронной» позиции – за воротами противника, чтобы оттуда выдавать свои феноменальные по точности передачи. Тройка играла практически на одной линии и это сочетание в итоге выдало очень приличный результат.

Тема судейства была одной из самых непредсказуемых на этом турнире. После долгих консультаций было принято решение, что рефери на первом финальном матче будет Дон Кохарски. Этот человек имел репутацию не слишком уравновешенного арбитра. Сказывалось и пристрастие Кохарски к горячительным напиткам на уровне зависимости. Но так или иначе, по своим профессиональным качествам на Кубке Канады 1987 года он заметно превосходил практически всех кандидатов.

В итоге, его работа в первом финале не вызвала особых нареканий со стороны судейского корпуса, но канадские функционеры после окончания матча испытали настоящий ужас. «Я отработал больше двадцати семи матчей, выходил судить финал Кубка Стэнли, но никогда я не испытывал такого давления», - рассуждает Кохарски. «Это были Канада и СССР! Не могу сказать, что я был очень опытным, зато я помню все детали тех трех игр отчетливо и ясно. Это был действительно – лучший хоккей в истории, но я до сих пор чувствую горечь из-за того, что был частью этого всего».

О чем сожалел Дон Кохарски? Трудно дать однозначный ответ. Возможно, о том, что поддался на уловки со стороны канадских хоккейных чиновников и сломался под давлением, проявив малодушие? Ведь даже Иглсон, спустя десятилетия, откровенно признался в том, что победу у сборной СССР на Кубке Канады-87 попросту «украли». Правда, о том, кто подтолкнул к этому «воровству» главного судью Кохарски, уже пожилой функционер распространяться не пожелал.

Алан Иглсон в ночь после поражения долго не мог уснуть и уже мысленно прокручивал в своей голове картину, как он отдает трофей в руки капитана сборной СССР Вячеслава Фетисова. А ведь в сборной СССР не обошлось и без серьезных потерь. На предварительном этапе получил тяжелую травму Сергей Светлов и выбыл до конца турнира. Советские тренеры были вынуждены вместо Светлова в динамовскую тройку поставить Александра Семака. Надо сказать, что эта замена себя оправдала.

«Вместо Сергея Яшина к нам в тройку попал Андрей Ломакин, а потом, когда Светлову руку сломали, к нам присоединился Саша Семак», делится воспоминаниями Анатолий Семенов. «Найти общий язык с «игровиком» не так сложно. Очень хотелось себя как-то проявить. Турнир знаковый, не так часто за карьеру приходится сыграть на Кубке Канады». «Я не считаю себя великим», - спустя годы сказал Сергей Светлов. «Мне кажется, что я достаточно неплохой хоккеист и на Кубке Канады-87 был в отличной форме. Если бы не травма, возможно, исход этой серии мог бы сложиться для всех иначе».

Игра началась с традиционного «удушения» канадцами команды соперника. С первых же секунд хозяева льда бросились штурмовать ворота советской сборной, которые в этот вечер защищал Сергей Мыльников, и одна из атак увенчалась успехом. Гартнер мощно бросил, и шайба зашла в дальний от Мыльникова угол. Что творилось в эти мгновения на трибунах «Форума» невозможно передать словами – это надо было видеть и слышать! Зал взревел так, что в какой-то момент телевизионные комментаторы просто перестали себя слышать в эфире. Алан Иглсон активно аплодировал игрокам канадской команды, и по его виду казалось, что он абсолютно уверен в победе.

Но эта неудача совершенно не выбила из колеи советскую команду. Обе сборные были настроены на бескомпромиссную борьбу, а напряжение и концентрация игроков отражалась на качестве самой игры. Тренеры обеих команд прекрасно понимали, что любая ошибка может обернуться голом, поэтому требовали от своих игроков максимальной самоотдачи, но в рамках правил. Удаляться в таком матче было чревато самыми тяжелыми последствиями.

«Грубить, или драться Виктор Тихонов нам запрещал», - говорит Анатолий Семенов. «Прежде всего требовал терпеть и наказывать голами. Но нельзя было и в обиду давать своих партнеров, требовал их защищать. Только не грязными приемами, какими-то провокациями или драками. Просто играть жестче, встречать соперника в рамках правил, силовым приемом. Но чтобы специально ломать противника, бить его – об этом и речи быть не могло».

Канадцы чувствовали себя хозяевами положения. Этим воспользовалась сборная СССР и вскоре счет был — 3:1 в пользу советской команды. Сначала Семенов и Фетисов вывели на убойную позицию Алексея Касатонова и тот своего шанса не упустил. Затем Хартсбург грубо атаковал Владимира Крутова и был наказан двухминутным штрафом, а канадская команда в свою очередь - очередной пропущенной шайбой.

Не успели канадцы оправиться от очередной неудачи, как красивейший гол в ворота хозяев организовали нападающие первой тройки сборной СССР, когда советская команда играла…в меньшинстве. Владимир Крутов по-теннисному переправил шайбу Сергею Макарову и тот, мгновенно набрав скорость, эффектно переиграл Гранта Фюра. 3:1! А это уже было серьезно. Как только начался второй период, Валерий Каменский от синей линии буквально прошил канадского вратаря и счет увеличился до — 4:1.

Каменского канадские болельщики помнили по «Рандеву-87». Тогда его назвали настоящим кошмаром и «злым гением» Гранта Фюра. И вот, кошмар снова вернулся и приобрел угрожающие для всей Канады очертания. Это был настоящий холодный душ, как для канадских игроков, так и для болельщиков. Многие тут же вспомнили 7:3 в 1972 году, и 8:1 в 81-м. В стенах монреальского «Форума» игроки сборной СССР чувствовали себя вполне комфортно. Можно сказать, что для них это было в какой-то степени «намоленное» на удачу место.

Все понимали, что отыграть три гола по ходу матча возможно, но как ликвидировать дефицит в четыре шайбы? Конечно, такой разрыв в счете мог гарантировать сборной СССР победу, но для этого требовался еще один гол. Однако, повести в счете с разницей в четыре гола советским игрокам так и не удалось. Оставалось чуть меньше одной минуты до конца второго периода, когда Рэй Бурк сумел отквитать одну шайбу и команды отправились на перерыв при счете 4:2 в пользу сборной СССР.

В перерыве, зайдя в раздевалку, Майк Кинэн сказал своим подопечным: «От каждого из вас может уйти жена, но Кубок Канады с вами останется навсегда». И это было в духе Канады – страны, каждый уголок которой был пропитан этой игрой. Кинэн всегда отличался умением «завести» команду не только во время игры, но и в раздевалке, где он считал себя единственным авторитетом. В третьем периоде канадцы бросились атаковать с утроенной силой и стали совершенно неудержимыми – они сквитали три гола подряд.

Сначала Даг Гилмор забросил очень «быстрый гол» в самом начале третьего периода, а когда оставалось чуть больше пяти минут до сирены, Глен Андерсон сравнял счет. От такого хоккея у всех дух захватывало. Игроки мчались вперед на запредельной скорости, а шайба металась по площадке так, что болельщики не всегда могли ее увидеть. И здесь, свое веское слово сказал капитан кленовых листьев Уэйн Гретцки. Он воспользовался ошибкой вратаря сборной СССР Мыльникова и вывел свою команду вперед. Шансы на удачу, казалось бы, покинули сборную СССР.

Но хоккей на таких турнирах тем и хорош, что не все так предсказуемо, как кажется на первый взгляд. Ревущий зал «Форума» еще не успел затихнуть, как в сутолоке возле канадских ворот, нападающий советской команды Вячеслав Быков, выехав из-за ворот, переправил шайбу на пятак, а она попала в ногу защитника канадской команды и оказалась в сетке. Счет сравнялся – 5:5. Игра перешла в овертайм. Хоккеисты обеих команд были заметно раздосадованы тем, что упустили победу в основное время.

«Игорь Дмитриев успокаивал Виктора Тихонова», - говорит Всеволод Кукушкин. «А что поделать – он ведь прекрасно видел, из-за каких и чьих именно ошибок ушел выигрыш». Согласно регламенту, победитель определялся после заброшенного «золотого гола». Если же в овертайме никто не сможет забросить победную шайбу, назначался дополнительный овертайм, и так до бесконечности.

«Я играл в третьем-четвертом звене, зато в какой команде!», - рассказывал Александр Семак. «Такой сильной команды у нас не было года за три до этой серии, и просуществовала она еще года три потом. Игра была настолько великолепной, что даже мы, наблюдая со скамейки, получали огромное удовольствие. Конечно, не забывали на смену выходить, но у моего звена было поменьше игрового времени. А с тем голом мне повезло – представился случай, и я поймал Фюра за счет неожиданности броска».

Матч завершился волевой победой сборной СССР, но для того, чтобы определить победителя в Кубке Канады, требовался, как минимум, еще один матч. Команды отправились в Гамильтон. Кстати, после проигрыша в Монреале, Алан Иглсон зарекся в будущем проводить подобные матчи в «Форуме». Игрокам и тренерам, в отличие от Иглсона, было не до суеверий. На отдых командам отводился всего один день.